«ИНТЕГРАЦИЯ НЕИЗБЕЖНА…»

Рой Медведев о том, имел ли шансы Горбачёв, каким бы президентом Союза был Ельцин? (Продолжение. Начало здесь)

Публикуем окончание беседы с историком, публицистом Роем Медведевым. В прошлом номере обсуждались вопросы, связанные в основном с событиями 1922 года. Сейчас речь пойдёт о финале – эпохе хаоса и распада.

– Когда я разговаривал с Руцким и бывшим председателем Верховного Совета Украины Морозом, они утверждали, что Горбачёв о готовящемся перевороте знал заранее, но играл роль жертвы. Как вы относитесь к такой версии?

– Есть много толкований тех событий. Премьер-министр Павлов, например, утверждал, что Горбачёв им заранее сказал, чтобы они действовали самостоятельно. Не думаю, что Михаил Сергеевич являлся инициатором событий 19 августа. Планы разрабатывались в ведомстве Крючкова, и позже заготовки постановлений ГКЧП были опубликованы. Горбачёв мог лишь догадываться…

Ситуация была на тот момент критическая, в стране бурно развивались центробежные процессы, которые требуют ручного управления, а он уехал отдыхать в Форос. По сути, своим отъездом он спровоцировал события августа 1991 го и несёт свою долю ответственности за ГКЧП. Горбачёва я бы сравнил со сторожем, который в ситуации, когда вокруг охраняемого объекта полно мародёров, открыл замки и ушёл, зная, что все эти тёмные личности давно мечтают поживиться. Это политическое преступление!

– Почему так быстро пал ГКЧП?

– Не хватило решимости. Если уж затеяли такое, следовало действовать, в первую очередь арестовать Ельцина. Его дачу в Архангельском окружила «Альфа», а приказа на арест не поступило. Поначалу Ельцин не знал, как ему пробраться в Москву, а тут оказалось, что никаких препятствий не существует! Сел спокойно в машину, поехал в Белый дом и начал с соратниками организовывать его оборону. Да и оборона оказалась ничтожная. Генерал Лебедь потом рассказывал, что за 15 минут эту оборону преодолел бы, заставил бы всех бежать из здания… Но приказа не поступило.

– В интервью «ЛГ» Руслан Хасбулатов рассказал, что, когда утром 19 августа он пришёл к Ельцину на дачу в Архангельском, президент был деморализован. Даже несколько раз хотел уехать в американское посольство. Такой образ не слишком совпадает со сложившимися стереотипами о храбром политике Ельцине…

– Ельцин был человеком волевым, сильным, но он часто просто не знал, как действовать, как распорядиться властью… Даже после победы над ГКЧП, когда власть сама пришла к нему в руки, он провёл съезд и уехал отдыхать в Сочи. Боролся за власть, жаждал её, а когда получил – растерялся… Для руководителя волевые качества очень важны, но этого мало.

– Горбачёв после возвра­щения из Фороса политически был ослаблен. Он мог что-то сделать для сохранения своей власти, да и страны в целом?

– Когда в сентябре собрали Съезд народных депутатов, Михаил Сергеевич ещё пытался что-то предпринимать, но реальной властью он уже не обладал. КПСС распалась, а управлять страной как раньше могла только партия. Перестал действовать союзный Совмин. Вот положение Горбачёва после Фороса: ему никто не подчинялся, за вывеской президента – пустота, настоящий вакуум.

– Весь 1991 год прошёл в работе над подготовкой нового Союзного договора. Как оцениваете эту историческую возможность?

– Проект согласились подписать всего несколько республик. Это была пустая, юридически ничтожная бумажка, абсолютно нелегитимный проект. В 1922 году собирался Съезд Советов, следовательно, и новый договор должен был приниматься аналогичным способом. Специальный Съезд народных депутатов мог теоретически заменить Съезд Советов, но подобная процедура не предусматривалась. Предполагалось подписание президентами республик, а они такого права не имели по Конституции. Вообще, Горбачёв любил придумывать разнообразные нелегитимные процедуры – это его стиль…

Уверен, заключение Союзного договора ничего бы не изменило.

– Осенью 1991 года можно было подумать, что СССР обречён и сделать ничего уже нельзя?

– Такие ощущения у меня появились ближе к декабрю. Я какое-то время надеялся, что союзные республики осознают трагизм положения, оставшись без единого центра, без единой железнодорожной сети, газопроводов, системы снабжения, без единой валюты. Я верил, что местные руководители поймут, каким трагическим образом отразятся на их народах разрывы производственных, технологических цепочек, что они не решатся обрекать свой народ на нищету. Но вера эта быстро иссякла, я увидел, что рычаги управления Союзом окончательно разрушены. Беловежские соглашения лишь юридически закрепили фактическое положение дел.

События развивались катастрофически: конфликт в Грузии, гражданская война в Молдавии и Таджикистане, в разных уголках страны лилась кровь. А в Москве уже правительство Гайдара готовило либерализацию цен, наметили её на январь. Мы все летели в пропасть, не понимая, где приземлимся…

– Одной из ключевых персон в окружении Ельцина многие называют Геннадия Бурбулиса. Кто-то даже говорит, что он имел какое-то магическое влияние на Ельцина. Ему же приписывают авторство знаменитой фразы в Беловежских соглашениях о том, что СССР прекращает своё существование как геополитическая реальность. Какова его роль в развале СССР?

– Бурбулис – абсолютно случайная фигура, значительной роли не играющая. Всё решал Ельцин, а Бурбулис просто находился у него в услужении. Влияние, скажем, Гайдара было намного серьёзнее. Бурбулис приписывал себе статус, которым не обладал на самом деле, он жил с иллюзией, что влияет на президента. Я Бурбулиса несколько раз видел. Выступать он особо не умел, человеком был примитивным. Я считаю большой ошибкой, когда его представляют в качестве серого кардинала.

– Если предположить чисто гипотетически, что у Ельцина возникла бы возможность стать во главе Советского Союза – стал бы он подписывать Беловежские соглашения? Ведь многие считают, что Ельцин ликвидировал Союз, чтобы убрать Горбачёва и переехать в Кремль.

– Ельцин даже не думал о том, чтобы стать руководителем всего Союза. Понимал, что это ему не по силам. Он хорошо знал Назарбаева и отдавал себе отчёт, что Нурсултан Абишевич является куда более крупной фигурой. На его фоне Ельцин точно проигрывал.

Чтобы руководить Союзом, нужно было знать и понимать страну, а Ельцин мало знал о жизни регионов, а уж тем более не разбирался в хитросплетениях политики Средней Азии. Его привезли из Свердловской области в Москву – вот и весь его кругозор. И не забывайте, что все его начинания в столице закончились провалом. В Свердловской области он мог руководить, используя свой авторитарный стиль, но этого мало для лидера СССР.

Да, Ельцин говорил, что, если бы случились альтернативные выборы президента СССР, он мог бы в них поучаствовать и победить. Но я уверен, что в масштабах СССР он провалился бы с ещё большим треском, чем это произошло в рамках России.

– Из Советского Союза хотели уйти Прибалтика, Украина, Грузия, но Средняя Азия точно не собиралась никуда уходить. Об этом «ЛГ» рассказывал в том числе Аскар Акаев. Но ведь их буквально вытолкнули из страны!

– Да, республики Средней Азии не собирались никуда уходить, даже разговоров об этом не вели. Те, кто разрушал страну, о них даже не вспомнили. Их выбросили, как выбрасывают ненужную вещь из дома. И республики Средней Азии, при всей огромной симпатии к этим народам, оказались не готовы к самостоятельности, они не имели достаточного опыта государственного строительства…

– Сейчас в обществе сильна ностальгия, многие даже не против возрождения на территории СССР нового государственного образования. По-вашему, это возможно?

– Советский Союз можно было спасти, если бы его спасение началось при Брежневе. Главная причина распада СССР – рост нищеты, обеднение всех слоёв населения. Народы могут столетиями, даже тысячелетиями жить в бедности, но в привычной бедности. А вот когда приходит руководитель, который обещает более зажиточную жизнь и при этом доводит людей до безнадёжной нищеты, тогда происходит революция. Это стихийно-исторический процесс. Пришёл Горбачёв, пообещал перестройку, ускорение, хорошую жизнь, а довёл страну до ручки. Пустые полки в магазинах, нам, депутатам Верховного Совета СССР, выдавали паёк раз в неделю. Это был самый простой набор: пачка крупы, замороженная курица, кусок мыла, – а что можно было говорить о простых соотечественниках… Они ничего купить не могли. Людям приходилось на своих приусадебных участках вкалывать, чтоб прокормиться, – в такой безнадёжной ситуации оказался советский народ. Это и есть питательная среда для демократической революции. Если бы перестройка началась при Брежневе, тогда можно было бы спасти страну. Поднять уровень жизни в государстве – вот средство от кризисов и катаклизмов, лучше которого ещё никто не придумал.

Что касается новых государственных образований на пространстве СССР, то такая работа уже ведётся. Образовался ЕАЭС, идёт интеграция с Беларусью. Эти процессы могут длиться десятилетиями. Народы бы поддержали такое объединение, потому что народы в большинстве своём стали жить хуже, но элиты не позволяют. В каждой республике возникли свои элиты. Какой-нибудь министр иностранных дел республики живёт прекрасно. Президенты имеют дворцы, живут так, как никогда не жили, зачем же им что-то менять? Элиту необходимо втягивать в интеграционные процессы. И я уверен, что интеграция неизбежна, это вопрос времени. Она произойдёт не при моей и, возможно, даже не при вашей жизни, но она обязательно произойдёт.

Оставьте первый комментарий

Оставить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован.


*


16 − 8 =